13 СЕРИЯ
I.
- Ну и!? Как все прошло!? Я все хочу знать!
Стелла вихрем влетела в квартиру Лиззи, наполняя пространство суетой и шумом. Растолкав Лизетт и Ретта, она принялась яростно снимать (а точнее сбрасывать) надоевшее ей пальто, при этом умудряясь поправлять волосы перед зеркалом и что-то трещать про девочку, которую забыли забрать родители. Напряжение, возникшее между Реттом и Лизетт, вмиг куда-то испарилось, и они оба моментально почувствовали, как заряжаются бьющей ключом энергетикой Стеллы.

- У тебя отличная задница в этих штанах! – Стелла круто развернула Лиззи и сильно шлепнула ее по ягодицам, - У тебя что, есть время на тренажерку?
Лизетт еле сдержалась, чтобы не потереть свою пятую точку, так ей было больно. И если раньше такие шутки Стеллы были приемлимыми, то сейчас Лизетт почувствовала себя неуютно. Она неуверенно сглотнула, и встретилась с предупреждающим взглядом Ретта, который приказывал вести себя как обычно.

-  Ну что? Так и будете отмалчиваться?
Стелла с хозяйским видом прошла в гостиную, оставляя позади себя шлейф приятного аромата. Ее рыжие волосы, как всегда идеально уложенные, так красиво блестели в мягком освещении комнаты, что Лиззи стоило больших трудов удержаться и не дотронуться до этих мягкий шелковистых прядей.

Друзья расположились в гостиной, и Ретт кратко изложил события вечера. Стелле крайне не понравилась настойчивость Билли, и она заявила, что будет правильнее, если Ретт и Лизетт придумают что-то посерьезнее, нежели телефонный разговор. Лизетт попыталась возразить, сказав, что Билли говорил лишь пустые слова, и на самом деле он в скором времени оставит ее в покое, но эти возражения остались незамеченными. У Стеллы загорелись глаза, и она хотела продолжения.

- Стелла, обещай, что если звонки прекратятся, мы оставим эту затею в покое, - сказала Лизетт, когда Стелла и Ретт засобирались домой.
- Ладно, - нехотя протянула Стелла, - А ты обещай докладывать мне о каждом его звонке, чтобы я знала о масштабе его настойчивости.
Когда все слова были обещаны, щеки перецелованы, а дверь наконец закрыта, Лизетт без движения упала на кровать. Она очень устала сегодня, и обессилено было не ее тело, а ее душа. Этот чертов Ретклиф вытянул из нее все моральные соки, и девушка, мысленно проклиная его, забылась тревожным сном.


II.
Утром девушке пришлось выслушать шквал эмоций по телефону от Кейлы, с которой сегодня они собирались навестить родителей. В общей пустой болтовне сестры Лизетт сумела услышать словосочетания: «заехать в магазин», «к родителям приедут Стивенсоны» и «обязательно освободить следующую субботу, потому что все едут в коттедж». В общей сложности Лиззи поняла, что сегодняшний выходной визит к маме и папе обернется деловым приемом с давними друзьями, а следующий уик-энд им придется всей семьей провести на море. Что же, последнее предложение девушку даже порадовало.

Что касается предыдущей ночи, то можно сказать, что Лиззи поспала всего три часа. Поначалу ее разбудил телефонный звонок. Это был, разумеется, Билли, и на этот раз Лизетт решилась ответить ему. Она сказала, что счастлитва, и чтобы он больше не звонил, иначе ее мужчина может очень разозлиться. Потом она больше не смогла уснуть и всю ночь просмотрела старые голливудские фильмы. Задремать Лиззи удалось только под утро, но она была разбужена Кейлой, которая, как она знала, была часов с шести на ногах.

И вот, в десять утра (а это очень рано, учитывая, что ты спал всего-то три часа), Лизетт стоит на пороге, одетая и накрашенная, ожидающая свою сестру, которая впрочем, не заставила себя долго ждать. Лизетт, увидев сестру, закатила глаза: Кейла, как всегда, успела проделать махинации со своей внешностью: на сей раз это были нарощенный блондинистый хвост и такие же нарощенные пучки ресниц, выглядывающие из-под век словно паучьи лапки.

- Когда ты успела? – удивилась Лиззи, залезая на заднее сиденье. (Лизетт всегда ездила сзади, если машину вела сестра: учитывая ее любовь к скорости и полное незнание правил дорожного движения, так было безопаснее), - Мы же виделись каких-то пару недель назад.

- Волосы нарастила в понедельник. А ресницы вчера. Классно, правда? – и она жеманно захлопала своими «паучьими лапками», отчего Лизетт захотелось ударить ее по голове, - Как ты? Больше не думаешь об Анжеле? – Кейла могла задать такой вопрос только наедине с сестрой, иначе непонимания родителей было бы не избежать.
- Я почти не вспоминала о ней, - ответила Лизетт, - Почему-то моя жизнь в последнее время полна необъяснимых обстоятельств, и мне некогда думать о прошлом.
Лизетт надеялась услышать кучу вопросов, касаемых этих непонятных обстоятельств, но Кейла лишь загадочно улыбнулась и ничего не ответила.
В доме у родителей царила та обстановка, по которой Лиззи иногда скучала: окружение легкости, праздности, тепла, веселья и радости – девушка всегда испытывала все эти чувства с самого детства, когда родители вот так же, как и сейчас, приглашали гостей. Мама окружала себя подругами, с которыми она обсуждала самые последние новости, а папа засиживался в патио с мужчинами, проводя время за разговорами о рыбалке, футболе, алкоголе и автомобилях. Кейла любила примкнуть к первой компании: ее всегда интересовали новости моды и сплетни о соседях, а Лизетт проводила время рядом с отцом и его друзьями. Правда, иногда к девочкам приходили и свои друзья, и тогда сестры должны были развлекать маленьких гостей. А иногда мама просила одну из девчонок сыграть на фортепиано, другую – на скрипке, но тогда это были совсем другие, светские приемы.
Лизетт любила друзей своих родителей. Со многими из них у нее сложились очень теплые дружественные отношения, и Лиззи очень ценила это. Особенно она была привязана к Стивенсонам: они были самыми лучшими друзьями родителей, и во времена трудной подростковой жизни Лизетт предпочитала довериться именно Джине Стивенсон, нежели собственной матери.

С дочерью Стивенсонов, Кристиной, Лиззи была дружна долгие годы. Это были подруги в полном смысле слова: защищали друг друга перед родителями, часто оставались друг у друга на ночь, носили одну и ту же одежду… Они вместе ходили в одну и ту же школу, у них были одни и те же друзья на двоих, и девочки даже мечтали поступить в один университет, но… Кристина рано вышла замуж и предпочла отдать себя дому и быту, нежели учебе.


- Какие вы красавицы! – Джина, как всегда, похвалила сестер и, взглянув вслед взбегающей по лестнице Кейле, обняла Лизетт, - Мы так давно не виделись! Кажется, прошла вся жизнь.
Лизетт порой не хватало этой замечательной доброй женщины. Иногда ей хотелось просто позвонить ей и спросить настоящего материнского совета – ведь она знала, что ее мать снова встретит ее просьбы о помощи по поводу Анжелы холодным равнодушием.   
- Я тоже рада видеть тебя, Джина. Как Кристина? Мы не виделись уже пять лет. Я знаю, недавно она родила ребенка.
- Кристина давно уехала из города… Она живет с мужем и его родителями в загородном поместье и редко приезжает к нам.  Но она зовет всех вас в гости!

Лизетт улыбнулась. Она-то знала, что ей больше не суждено увидеться с Кристиной. По-крайней мере, друзьями им больше не стать. Она рано повзрослела, а Лизетт, кажется, так и осталась девчонкой.                         
Розелин подала обед в гостиной, и, когда гости расселись и начали свою неторопливую, спокойную беседу, Лизетт вновь очутилась в далеком детстве.

- А как у вас дела, девочки? – Томас Стивенсон тоже интересовался жизнью детей своих друзей, - Когда замуж собираетесь?
- Я замуж не хочу и не пойду, - скороговоркой проболтала Кейла и заставила всех рассмеяться, - Это скучно.
- Ну а молодой человек у тебя есть?
- Надеюсь, что да, - уклончиво ответила Кейла и потянулась к тарелке с салатом. Мама, кажется, заинтересовалась ответом дочери.           
- Как это понимать, Кейла? – спросила она, - Либо у тебя есть возлюбленный, либо нет… Другого не дано.

- Я пока сама окончательно не разобралась в себе, мама, -  сказала Кейла, - А вот у Лизетт на личном фронте все хорошо, правда, Лиззи?
Лизетт уронила вилку. Что она имеет в виду?
- Анжела? – со страхом в голосе прошептала мама, - Скажи, Лизетт, это правда?

- Нет, мама, с Анжелой все кончено, - сказала Лизетт и почувствовала, как закипают мозги в ее голове, - Мы же уже обсуждали это, помнишь? И чем все закончилось?
Мама не любила обсуждать очень личные дела в присутствии друзей, даже если ими были Стивенсоны, которые знали о Уортингтонах все. Поэтому ей пришлось оборвать свои расспросы.
- Мама, у Лизетт появился мужчина! - радостно воскликнула Кейла и, наклонившись к сестре, шепнула: - Билли мне все рассказал, так что не пытайся отрицать это.
- Мужчина? – мама, казалось, внутренне засияла, - Почему  ты ничего нам не сказала, Лиззи?
Лизетт опешила. Она не ожидала такого поворота событий и с удивлением уставилась на Кейлу. Поначалу Лиз даже не поняла, о чем говорит сестра, однако потом ее голова постепенно обрела ясность мысли. Поняв, что Кейла поддерживает общение с Билли, она решила солгать семье.
- Да. У меня появился возлюбленный. Ретклиф.

- И когда ты с нами его познакомишь? – отец решился ввязаться в разговор. Он до сих пор оставался очень внимательным к поклонникам дочерей.
- Я не уверена, что он готов к знакомству с родителями, ответила Лизетт, - Наши отношения пока не настолько близки, чтобы я могла познакомить его с вами.
Родители, казалось, остались неудовлетворенными ответом дочери, а Лизетт, притворившись, что ничего не заметила, занялась едой. Она поклялась себе, что как только выйдет из поля зрения родителей, то прибьет Кейлу на месте. Ну как можно быть такой непонятливой? Но она же ничего не знала про ситуацию с Билли и его непрерывными телефонными звонками… И Лизетт ничего не собиралась рассказывать сестре, потому что тогда ей пришлось бы признаться в своей сексуальной связи с Билли, а это неправильно. Лизетт считала, что старшая сестра никогда не должна показывать плохой пример младшей, даже если этой самой младшей уже двадцать с хвостиком.
- Все-таки я считаю, что тебе стоит познакомить Ретклифа с нами, - настаивала мать, - Почему бы тебе не пригласить его в коттэдж на следующей неделе? Вы проведёте чудесные выходные вместе, а заодно мы познакомимся с Реттом. Что скажешь?

- Не могу ничего обещать, - нехотя сказала Лиззи, - Это все не так просто.
III.
Лизетт затолкала сестру в свою прежнюю детскую спальню в доме у родителей.
- Кто тебя просил? – сурово спросила она, глядя прямо в глаза испуганной Кейлы, - Ты понимаешь, что ты наделала?

- А что такого? – пролепетала Кейла и попятилась назад, - Ретклиф твой парень, вот я и подумала, что нужно сказать родителям…
- Я сама решу, что и когда им говорить! – Лизетт говорила очень громко, и Кейла от удивления вытаращила глаза, - Кто тебя за язык тянул?
- Ну прости! – голос Кейлы задрожал, а в глазах заблестели слезы, - Я хотела как лучше! Мама постоянно спрашивала меня о твоей жизни, потому что ты ничего ей не рассказываешь! Вот я и захотела ее порадовать… Прости.

Лизетт лишь безнадежно махнула рукой. Кейла порой бывает невозможна, но вряд ли она хотела ей зла. Просто до конца не поняла ситуацию, ведь Лизетт ей много не объяснила. Тем не менее, с этой минуты Лизетт окончательно запуталась в сложившихся обстоятельствах, и ее ложь приняла более масштабный характер. Лизетт подумала, что без Стеллы ей не обойтись.

*КОНЕЦ ТРИНАДЦАТОЙ СЕРИИ*

14 СЕРИЯ
I.
Лизетт, нервно переминаясь с ноги на ногу, неуверенно постучала в кабинет главного врача.

- Мистер Паркер? Можно?
Гилберт Паркер, как всегда, оставался неизменным себе: Лизетт довольно редко виделась с главврачом, однако когда это происходило, то девушка заставала его именно за рабочим местом, разговаривающим по телефону или заполняющим какие-то бумаги. Лизетт практически не знала его, отчасти оттого, что Паркер был довольно строгим и очень не любил разговаривать о чем-то, не касающегося врачебной деятельности.
Паркер жестом указал Лизетт на место возле него, прижимая телефонную трубку к уху, и , прокрутившись в кресле, отвернулся от девушки к окну. Лизетт почувствовала, что бледнеет, но ей необходимо было срочно поговoрить с главным врачом.

- Мисс Уортингтон? Что-то случилось? – наконец спросил Паркер, когда оторвался от телефона, - У вас есть минута.
- Я пришла поговорить о Эдуардо Джаннекини, - как можно увереннее произнесла Лиззи, - Кажется, его состояние ухудшилось.
Паркер на секунду задумался. У него была отменная память, поэтому Лиззи не сомневалась, что он вспомнит одного из своих тяжелых пациентов.

- Это тот, что не приходит в себя после аварии?
- Да. Сегодня я измерила его сердцебиение… Оно намного медленнее, чем тогда, когда его привезли к нам неделю назад. Пульс слабый, дыхание замедленное… Думаю, что его нужно подключить к аппарату искусственной вентиляции. С вашего разрешения.
Паркер что-то отметил в своем потрепанном журнале и снова взялся за телефон.

- Я подумаю над этим.
- Но подключение следует провести как можно быстрее, - настаивала Лизетт, - Его состояние ухудшается с каждым часом, и это может отрицательно повлиять на его здоровье.
- Хорошо, я приду и сам проведу осмотр, - быстро проговорил Паркер и поднялся с кресла, давая Лизетт понять, что ей пора уходить, - Я предупрежу вас.
Девушка, попрощавшись, поспешила выйти из ненавистного кабинета Паркера. Сегодня она должна что-то предпринять, чтобы облегчить состояние своего больного. Эдуардо и вправду очень плох, и если в ближайшее время ситуция не изменится к лучшему, врачам придется серьезно побороться не только за здоровье, но и за его жизнь. За прошедшую неделю Лизетт очень привыкла к Эдуардо: она каждый день приходила к нему, и, проделывая обычные процедуры по измерениею его состояния,  она невольно изучала его, порой даже разговаривала с ним. Но Лизетт заметила, что за прошедшие дни никто не пришел в больницу и не спросил о его здоровье… Никто даже не звонил, и Лизетт была искренне удивлена этому факту.

Лизетт снова приоткрыла дверь и вошла в палату для тяжелобольных. Темная голова Эдуардо, как и прежде, мирно покоилась на белоснежной подушке, лицо покрывала многодневная щетина. Лизетт рассмотрела его красивое лицо и подумала, что, возможно, он бразилец или португалец. Она легко провела ладонью по его волосам.

- Почему ты не хочешь приходить в сознание? – шепотом спросила она у Эдуардо и поправила ему одеяло: время близилось к вечеру, и в комнате немного похолодало.
Она включила электрическую печь, и, еще раз взглянув на Эдуардо, покинула палату.

II.
Лизетт не знала, как Стелла отнесется к тому, что она втянула также и родителей в обман с Реттом, тем не менее она посчитала нужным позвонить ей и обо всем расcказать, дабы не запутываться окончательно. Стелла, занятая подготовкой к спектаклю и буквально живя в студии, предложила Лизетт приехать прямо в балетную школу, дабы обсудить все в гримерной.


- Как же тяжело на этих чертовых занятиях! – воскликнула Стелла и, скинув трико, предстала перед Лизетт в одном нижнем белье, - Я так волнуюсь перед выступлением! Премьера всего через неделю, а мелкие совсем ничего не выучили.
- Ты преувеличиваешь.

- Ох, ладно, давай разбираться с тобой… Что там у вас происходит!? Ты и Кейлу приплела? Эта девчонка кого угодно в могилу сведет, я это поняла еще несколько недель назад, когда она впервые появилась в студии… Лиззи, я тебя смущаю?
Лизетт пыталась не смотреть на подтянутую очерченную фигуру Стеллы, которая продолжала стоять в нижнем белье перед зеркалом, приводя себя в порядок после тренировки. Она никогда не думала, что у балерин может быть такое стройное, сильное тело, не имеющее ничего общего с худощавостью и угловатостью фигур стандартных балерин.

- Какие все нежные! – съязвила Стелла и поспешно натянула халат, - Так лучше? Так что ты теперь намерена делать?
- А это очень плохо? Ну, то что я соврала родителям и сестре…
- Я, конечно, думала, что мы только посмеемся над Билли, однако теперь придется действовать иначе. Ну ничего, познакомишь Ретта с родителями, а потом заявишь, что не сошлись характерами… Ничего серьезного. Кстати, как Билли? Звонил?
- Шесть раз за эту неделю. Два раза я ответила, причем один из этих звонков был в два часа ночи.
- Это возмутительно!
- Я знаю. Но ничего не могу поделать. А еще он приходил ко мне домой в воскресенье, когда я была у родителей…
- Что? Как ты узнала? – от неожиданности Стелла даже оторвалась от зеркала и села в кресло напротив Лизетт.

- Я задержалась у родителей допоздна… А когда приехала, моя соседка, пожилая миссис Эндерсон, сказала, что  видела, как около моей двери околачивался какой-то «балбес». Потом я нашла букет цветов и записку от него… Он писал, что ему нужно встретиться со мной.
- Идиот! Ты же не любишь его! – воинственно вскричала Стелла, вскакивая с кресла и высоко поднимая голову, вероятно, изображая «Зену, королеву воинов». В ее руках поднялся воображаемый меч, - Я все расскажу Ретклифу. Он найдет его и надерет ему задницу. Точно.

- Нет! – больше всего на свете Лизетт боялась, что Билли могут причинить вред из-за нее, хотя она уже начинала искренне его ненавидеть, - Не надо! Не говори Ретту…
- Не волнуйся, детка, без моего приказа он не пойдет бить никому морду…
- Он что, в полной твоей власти?
- Наверное… В любом случае, я знаю, что если попрошу его о чем-то, он выполнит это.
- А почему?
- Так сложились обстоятельства.
Лизетт готова была проклять Стеллу за ее скрытность. Она-то доверяет ей все, рассказывает про все события ее жизни, а Стелла считает нужным держать большую часть своей жизни в тайне! Почему так происходит? Лизетт хотела бы знать ответ на этот вопрос, однако Стелла сама выбирала, о чем можно говорить, а о чем нет.

- Стелла… скажи, вы бывшие любовники? – Лизетт решила начать издалека, надеясь, что подруга признается ей в своей ориентации и тогда Лиззи выяснит хоть что-то о Стелле, - Просто у вас очень странные отношения.
- Нет, мы никогда ими не были, - задумчиво проговорила Стелла, - Только однажды, очень давно, еще в начале нашего знакомства, мне показалось, что я люблю его… Но это было не так.
- А Ретт об этом знает?
- Если ты ему скажешь, я задушу тебя, - спокойно ответила Стелла и вновь повернулась к своему отражению в зеркале.

Лизетт поняла, что еще дальше ушла от истины, услышав ответ Стеллы на этот вопрос, однако она решила во что бы то ни стало выяснить правду. И пока она замешана в афере Стеллы, она постарается докопаться до Ретта, каких бы усилий ей это не стоило.
*КОНЕЦ ЧЕТЫРНАДЦАТОЙ СЕРИИ*

ПЯТНАДЦАТАЯ СЕРИЯ
Лизетт очень волновалась. Она перемерила кучу нарядов и остановилась на кружевном кремовом коротком платье и классических бежевых туфлях, и всерьез не понимала, почему так обеспокоена своей внешностью. Утром она даже посетила салон красоты, дабы ее волосы были в отличном состоянии перед этим ответственным событием, однако все же осталась недовольна.

Сегодня им с Реттом впервые придется изображать пару на публике, так как именно сегодня произойдет грандиозное событие – премьера Стеллы. Грандиозное оно не только для Стеллы, а также для всех ребят из съемочной группы, которые в течение полутора месяцев снимали передачу на эту тематику и считали своим долгом прийти и поддержать девочек и, конечно же, Стеллу.
Накануне спектакля Лизетт взяла с Ретклифа слово, что он будет вести себя прилично и не позволит вольностей. И, несмотря на это обещание, Лиззи очень беспокоилась. За эти несколько дней, что она знала Ретта, она успела познать всю его сущность и была уверена, что он может позволить себе что-то лишнее.

- Не волнуйся, - холодно сказал Ретт, когда за день до премьеры они разговаривали по телефону, - Тебя ожидает стандартный набор новоявленных возлюбленных: легкое объятие, поцелуй в щеку, и, конечно, полное внимание со стороны меня. Я буду твоим кавалером, а ты – моей дамой, как договаривались.
Он заехал за ней ровно в семь – за час до начала спектакля. За это время им предстояло доехать до театра, успеть поздравить Стеллу и найти свои места в зале.

- Ты великолепно выглядишь, - без эмоций в голосе сказал Ретт, когда Лиззи забралась на переднее сидение его машины, - Билли будет в восторге.
По его голосу Лизетт не поняла, действительно ли она ему понравилась, или это был обычный жест вежливости с его стороны. Однако ее никак не должно было это волновать, поэтому она удобнее устроилась в кресле и постаралась отключить все свои мысли.

В холле театра было невообразимо много народу. Женщины, в красивых платьях, беспрестанно сновали туда-сюда по залу, привлекая внимание окружающих их мужчин, которые тоже постарались с внешним видом, собираясь в театр. Лизетт невольно закрыла глаза, когда эта толпа мгновенно окружила ее, не давая прийти в себя. Почему-то с раннего детства девушка питала страх к большим массам людей и испытывала что-то вроде паники, находясь в очень людных местах.

Однако она внезапно ощутила уверенность, когда почувствовала твердую руку Ретта.

Она решительно взяла его под локоть, и он повел ее подальше от людей, наверх по лестнице, где, как она знала, Стелла и другие балерины готовятся к выходу на сцену.
- Если ты и дальше будешь продолжать стоять столбом, то боюсь, нас не примут за пару, - тихо сказал Ретт, когда они по узкому коридору шли к гримерным, - Ты тоже должна демонстрировать свою привязанность ко мне.

- Каким это образом? – Лиззи оставалось только надменно фыркнуть, потому что она не собиралась устраивать сцены обнимания у всех на виду.
- Что обычно делают женщины, когда рядом с ними находиться любимый мужчина? Уж точно не стоят истуканом, и хотя бы смотрят на него. Как ты считаешь?
- Там, в зале, у меня был страх, - начала оправдываться Лизетт, - Я боюсь людей.
- Это видно, - усмехнулся Ретт и раскрыл перед ней двери, - Прошу.
Стелла смирно стояла перед огромным зеркалом. Она выглядела подозрительно спокойной и умиротворенной, как будто это не Стелла вовсе, а какая-то другая, более земная женщина. Ее лицо было полностью покрыто сценическим гримом, и Лизетт поначалу не узнала ее.

- Ты… такая необычная… - проговорила Лизетт, - Но красивая.
- Да. Конечно. Я же королева, - Стелла ослепительно улыбнулась и вновь встала на пуанты.

- Мы зашли пожелать тебе удачи, - сказал Ретт, - И уверены, что все пройдет великолепно. С таким асом балета, как ты, по другому и быть не может.
Стелла обняла Ретта и легко коснулась губами его щеки. Тоже самое она проделала и с Лизетт.
- Вы, ребята, очень важны для меня. Но, кажется, сегодня кроме меня должен и еще кое-кто постараться, верно, Лизетт? Надеюсь, вы одарите друг друга жарким поцелуем в зрительном зале, да так, чтобы у Билли челюсть отвисла. Иначе я за себя не ручаюсь.
Одним движением Ретт схватил Лизетт за талию и резко прижал к себе, так, что девушка головокружение от такой опасной близости рядом с ним.
- Мы и так пара. Уже сейчас.
- Может, пока рано демонстрировать наши чувства? – робко заметила Лизетт, когда Стелла наградила их обоих выразительным взглядом, - Ведь все-таки мы фиктивные любовники.

- Какая разница?
Ретт еще раз пожелал удачи Стелле, Лиззи по-дружески потрепала ее по руке, и они оба, все еще сцепленные объятиями, вышли за пределы гримерной. Когда парочка очутилась в коридоре театра, который тоже понемногу начал заполняться людьми, в поле их зрения появилась вся съемочная группа во главе с Кейлой. Лизетт отметила, что сестра, к счастью, сняла свои ненормальные ресницы и привела волосы в приличный вид, однако большой неожиданностью для нее стало то, что Кейла горделиво вышагивала по гладкому мраморному полу под руку… с Билли.

- А вот и вы! Мы только что приехали и ищем Стеллу.
Кейла многозначно захлопала глазами, переводя взгляд с Лиззи на Ретта, и девушка поняла, что сестру необходимо познакомить с ее новоявленным «партером», однако сначала ей пришлось тепло поприветствовать остальных ребят, похвалить внешний вид девушек, соблюдая вежливость, и выслушать пару комплиментов от мужчин. Ретт все это время стоял рядом, нежно прижимая ее к себе, и Лизетт буквально чувствовала биение его сердца сквозь тонкую рубашку. Она подумала, что, впрочем, это очень приятно, вот так прижиматься к мужчине, однако она тут же отогнала эти мысли прочь и переключилась на Кейлу, которая заняла выжидательную позу.

- Ребята, это мой спутник, Ретклиф Стрэтмор.
Лизетт заметила, как девушки, в том числе и Кейла, блаженно взглянули на Ретта и мило кивнули, изображая этаких ангелов, а мужчины наперебой стали протягивать ему руки для пожатия. Лишь Билли остался в стороне, отстраненный толпой. Лизетт старалась не смотреть на него, однако чувствовала на себе его пристальный взгляд.
- Может быть, пройдем в зал для курящих? – предложил Ник Ретту, - А девушки пусть останутся в зале. Им необходимо перемыть нам кости. Я вижу, как они страдают от нетерпения.
Ретклиф посмотрел на Лиззи, и когда она слегка кивнула ему, позволяя уйти с мужчинами, он скользнул рукой по ее спине и чувственно поцеловал в уголок рта. Кейла, подобно пятнадцатилетней школьнице, удивленно раскрыла глаза.

- Вот это да, вот это любовь! Ты ему нравишься, Лиззи! – воскликнула она, когда мужская компания удалилась в мужской зал. Лизетт не видела, отправился ли Билли вслед за ними, но рядом его не было.
- Правда? Не может быть! – саркастично заметила Лизетт, когда девушки прошли в зрительный зал, - Я же тебе говорила, Кейла, у нас отношения, и, конечно, мы целуемся, и все такое.

- Он очень привлекательный. И где ты его нашла!? И почему мне не сказала? Давно вы вместе?
- Я познакомилась с Реттом еще до расставания с Анжелой. А  встречаться начали, когда я с ней уже рассталась.
- Так вот почему ты в последнее время и не вспоминала о ней, да? Этот красавец полностью затмил ее. И правильно. Ни одна девушка не сравниться с таким крутым чуваком, как Ретт…
Кейла мечтательно закатила глаза, и Лиззи ощутила новый приступ раздраженности. Иногда ее сестра действовала ей на нервы, и тогда Лизетт просто выходила из себя. Однако убийство сестры в зрительном зале театра она совершать не собиралась.
Девушки заняли свои места, а вскоре после недолгого отсутствия к ним присоединились и мужчины. Лизетт заметила, что Билли сел рядом с Кейлой, но ее внимание тут же отвлек Ретт.

- Смотри! – он ткнул пальцем в листок программки, которую он, вероятно, приобрел в главном зале, - Эти мужчины в балете совсем стыд потеряли!
Лизетт снова нервно закатила глаза, когда Ретт скривился от одного вида балеруна в обтягивающих штанах.
- Это искусство, - прервала она его, - Ты ничего не понимаешь.
- Может быть. А сейчас я хочу, чтобы ты поцеловала меня.
- Что?
- Давай-давай. Этот парень, кажется, смотрит на нас, хотя делает вид, что занят твоей сестрой.
Лизетт вздохнула. Ну вот, ей придется сделать то, чего она так боялась. Она затаила дыхание и очень осторожно, почти не касаясь, дотронулась губами до губ Ретта. В этот момент он придвинулся к ней ближе, и слегка прижался к ней, отчего их поцелуй стал выглядеть более правдоподобно.


- Так нечестно, - прошептала она, все еще борясь с учащенным дыханием, - Можно было и сымитировать поцелуй.
- Уверяю тебя, мы и так сымитировали его. Зато Билли, кажется, поверил. Иначе не  на хмурился бы так.
Лизетт бросила беглый взгляд на Билла. Она не видела его лица, зато заметила, что он что-то обсуждает с Кейлой.
- По-моему, он увлечен моей сестрой, нежели мной, - неуверенно сказала она Ретту, - Может, мы зря стараемся?
- Это прикрытие, - заявил Ретт и накрыл своей ладонью ее руку, - А сейчас я предлагаю тебе насладиться спектаклем.
В зале погас свет, и зрители очутились во тьме, зато сцена осветилась множеством ярких прожекторов. Заиграла нежная музыка, и Лизетт забыла обо всем, даже о теплой руке Ретклифа, так бережно сжимающей ее ладонь…

*КОНЕЦ ПЯТНАДЦАТОЙ СЕРИИ*

16 СЕРИЯ
Как и ожидала Лизетт, балет был великолепным. Множество девушек разных возрастов танцевали по сцене, и даже самые маленькие исполняли такие па, от которых у зрителей захватывало дух. Правда, Лиззи обратила внимание, что под конец двухчасового спектакля Ретклиф стал зевать, дергаться и возиться в своем кресле, но все же балет того стоил. Лизетт была потрясена.



Стелла исполняла главную роль. Она была доброй королевой, которая в течение всего концерта боролась со злом, и в конце-концов победила. Ретклиф попробовал усмехнуться насчет парня, который был главным злым персонажем, и Лизетт снова пришлось одернуть его, чтобы он не насмехался над искусством, но и она была вынуждена признать, что его откровенный костюм открывает много лишней информации для зрителей. Однако это, похоже, никого не волновало.
Под конец спектакля зал взорвался аплодисментами. Все знали, что самые юные балерины, которым было всего-то шесть-десять лет, исполняли свои роли впервые. От Лизетт не ускользнуло радостное возбуждение детских лиц, когда они стояли на сцене на поклоне. Всем артистам подарили цветы, но больше всего букетов собрала Стелла. Кажется, одобрение и уважение зрителей для нее было верхом счастья.

К сцене подошли фотографы, телевизионщики, которые в течение всего балета прятались где-то в зрительном зале, чтобы снять весь спектакль, и теперь фотографировали балерин уже после танцев. К Стелле подошла высокая стройная шатенка с огромным букетом цветов, и фотограф запечатлел их обеих на свою фотокамеру.
- Это ее женщина, - сказал Ретт на ухо Лизетт, продолжая аплодировать, - Необычно, правда?
Лизетт вглядывалась в лицо шатенки и не могла не обратить внимание, что она по-настоящему красива. «Наверняка у них настоящие чувства», - подумала Лиззи, и Стелла вдруг помахала им со сцены.

- Это удивительно! Ничего красивее я не видела! – воскликнула Лиззи уже после спектакля, когда все балерины покинули сцену, и хорошим друзьям артистов было позволено пройти за кулисы, - Ты потрясающая!
Подруги обнялись, и Лиззи почувствовала, как дрожит от радости Стелла. Красивая шатенка стояла неподалеку от нее, и Лизетт ждала, когда Стелла представит их. Но ничего подобного не произошло.

- Сейчас мы с группой едем отмечать событие в отель «Хилтон», - сказала Стелла, - Самое удивительное, что девочки едут с нами и тоже будут веселиться. Сегодня на премьере было много театральных критиков, и многих из них заметили. Их ждет большое будущее!
Лизетт радостно выслушивала полный восклицания монолог Стеллы и была искренне счастлива за подругу. Стелла всегда такая… самоуверенная, всегда держит маску и старается быть невозмутимой, но сейчас, кажется, она плюнула на все это и была просто обворожительной, искренней, откровенной. Лизетт нравилась такая Стелла.
- Я пойду. Ретт где-то потерялся. Еще раз поздравляю.
Они еще раз обнялись, и Стелла вернулась к своей загадочной спутнице. Лиз точно не была уверена в том, что шатенка – подружка Стеллы, так как не могла в полной мере верить Ретклифу. Они вели себя… обычно. Как хорошие знакомые. Даже Лизетт, знавшая Стеллу около двух месяцев, по виду была более близка с ней.
- Лизетт! – кто-то схватил ее за руку, и девушка оказалась в кромешной тьме где-то под занавесом, - Мне надо поговорить с тобой.
- Билли!? Что ты делаешь? Отпусти.

От неожиданности Лизетт чуть не потеряла равновесие и не упала прямо на своего похитителя, который, повиновавшись строгому испуганному тону девушки, отпустил ее запястье.
- Черт возьми, Билли, что ты вытворяешь!? – выругалась она, потирая ладонь. Она точно знала, что завтра ее запястья будут украшать синяки.
- А ты что вытворяешь? Ты думала обо мне и моих чувствах, когда связывалась с этим типом?
Лизетт во тьме нащупывала его лицо, чтобы подальше отградить от себя. Она не знала, что может случиться в следующую секунду, и не была уверена, что в крайнем случае кто-нибудь услышать ее крики отсюда.

- Билли, ты ненормальный. Дай мне выйти.
Когда ее пальцы касались его губ, он жадно их целовал, при этом Лиззи поспешно одергивала ладони. С ним и правда творилось что-то странное.
- Ты очень жестоко поступила со мной. Почему ты не сказала о том, что у тебя есть мужчина? Помниться, когда мы занимались любовью в клубе, ты успела сказать, что у тебя не было любовника три года… Что-то бормотала про какую-то девушку…
- Я была пьяна, Билли, страшно пьяна! И ты, воспользовавшись мной, отвратил себя от меня на всю оставшуюся жизнь. Пусти, я больше не хочу с тобой говорить.
Продолжая приближаться к Лиззи, Билли обхватил руками ее голову и наклонился к ней.

- Я тебя люблю! Очень люблю. Мы должны попробовать, Лизетт, не убивай меня… Твой отказ подобен смерти.
Вдали слышался какой-то шум, и Лизетт подумала, что артисты празднуют победу, поэтому им сейчас не до спасения зажатой страстным поклонником девушки. Она всячески пыталась выбраться, но все было тщетно, потому что Билли крепко держал ее в объятиях. Она зажмурилась, ей хотелось плакать… Билли, кажется, искал ее губы, чтобы жадно впиться поцелуем, и Лиззи приготовилась к самому худшему.
- Отойди от нее!
Этот голос, властный и жесткий, Лизетт, кажется, запомнит навсегда. Она и Билли, все еще стесненные маленьким закуточком закулисья, зажмурились от яркого света, который брызнул им в лица, когда Ретт с силой распахнул занавес.

- Я не собираюсь повторять свою просьбу.
Ретт схватил Билла за плечо и резко оторвал его от девушки. Лизетт почувствовала облегчение и медленно вздохнула. Теперь она в безопасности.
- Позвольте мне разобраться с Лизетт, - начал говорить Билли, все еще не желая выходить из закутка, - Мне необходимо поговорить с ней. Это касается только нас.
Лизетт подумала, что на месте Билла она бы схватила ноги в руки и мгновенно ретировалась бы вон из зала, потому что у Ретта был такой грозный вид, что она сама испугалась, как бы он не переубивал бы всех, находящихся в радиусе тридцати метров от него.

- Послушайте, Билл… - начал он спокойно, но Лиззи чувствовала гнев в его голосе, - Я не хочу устраивать сцены с битьем. Боюсь, время и место не подходящее. Но, если вы еще раз приблизитесь к этой девушке, я клянусь, мне будет все равно, где мы находимся. Я прибью вас, даже если мы будем на приеме в Белом доме. Пойдем, Лизетт.
Все еще сверля взглядом Билли, Ретт резко взял Лизетт за руку и вывел из неудобного тесного места в ярко освещенный зал. Вокруг не было никого, но отовсюду слышался смех, разговоры и радостные возбужденные голоса.
- Ты не должна была уходить одна, не дождавшись меня, - строго сказал он, продолжая тащить Лиззи по залу к выходу, - Это опасно.

- Что?  - она попыталась остановиться, но Ретт продолжал идти, поэтому девушка проехала пару сантиметров на каблуках, - Ждать тебя?  А где ты, собственно, был? Мне что, бегать за тобой, как собачонка?
- Да хоть как хомячок, мне все равно. Ты знала, как ненормален этот парень. Ты что, хотела, чтобы он изнасиловал тебя?
- Изнасиловал? – Лизетт была поражена, однако знала, что в какой-то степени Ретт прав. Неизвестно, что было у Билли в голове, - Это не могло произойти, Ретклиф. Это же театр. Здесь не бывает преступлений.
- Стелла была права, - все так же гневно отозвался он, заталкивая ее в машину, - Тебе двадцать четыре, но мозги у тебя, похоже, тринадцатилетнего подростка.

Лизетт попробовала была возразить, но Ретт так резко захлопнул дверцу машины, что у нее зазвенело в ушах. Она испуганно прижалась головой к стеклу и наблюдала, как он быстро обходит машину и садиться на переднее сиденье рядом с ней.
Ретт завел мотор и так резко двинулся с места, что Лизетт буквально впечатало в спинку сидения. Он гнал по ночному шоссе, как сумасшедший, и Лизетт не понимала, почему он такой злой. Он же спас ее, все хорошо.

- Куда мы едем? – испугано спросила она, подпрыгивая на ухабах.
Пару минут он ничего не отвечал, сосредоточенно всматриваясь в дорогу. Но спустя время он взглянул на Лизетт.
- Вправлять тебе мозги.